Жабины: из Раненбургского уезда в Закавказские провинции

Жабины — мои предки по женской линии мамы, молокане по вероисповеданию, крестьяне-землепашцы по роду занятий, уроженцы села Хильмилли Шемахинского уезда Бакинской губернии, впоследствии Азербайджанской ССР.

Из старших Жабиных, я помню прабабушку Екатерину Никитичну (1884–1971 гг.). Екатерина Никитична в девичестве Рахманина была женой моего прадеда Фёдора Ивановича Жабина (1881–1942 гг.), дед которого — Василий Афанасьевич Жабин (1833 г. р.) вместе со своим отцом Афанасием Григорьевичем переселились из Оренбургской губернии в Закавказские провинции в 1834 г.

В ходе проведённых исследований по поиску исторической родины «нашей ветви» Жабиных установлено, что переселение в Шемахинский уезд — не первое переселение семьи. На её долю выпало три переселения за период 1808–1834 гг., при этом переселялась семья не в обжитые сёла, а во вновь образованные, фактически в чистое поле.

Прапрадед моего прапрадеда, однодворец Пётр Степанович Жабин (1753 г. р.) в возрасте 55 лет, житель села Климово Раненбургского уезда Рязанской губернии, вместе с сыновьями Григорием (1770 г. р.) 38 лет и 13 летним Василием в 1808 г. добровольно переселился в Оренбургскую губернию, что отражено в ревизской сказке однодворцев Раненбургского уезда за 1811 г.^[1]

Климово расположено на левом берегу реки Ягодная Ряса и в качестве села с часовней упоминается в Ряжской писцовой книге 1652-53 годов.^[2]

«Деревня Климова, что была преж сего за Ряжскими детьми боярскими: за Олфером Климовым с товарищи на реке на Больших Рясах под Слобоцким лугом и в нынешнем во 160 году [т.е. 7160 г. от Сотворения мира или же 1652 г. от Рождества Христова] июня 16 числа по ГДРву [Государеву] ЦРву [Цареву] и великого князя Алексея Михайловича всея Руси указу та Климова деревня из Ряжского уезду взята в Козловский уезд потому, что та деревня стала меж козловских сёл села Слобоцкого и села Ломового, а ряжские дети боярские, которые в той деревне были испомещены указал царь служить по Козлову». ^[3]

«История Ораниенбургской вотчины, пожалованной государем Петром Алексеевичем Александру Даниловичу Меншикову, началась в декабре 1701 г. с отписания по именному указу великого государя трёх сёл: Слободского, Кривой Поляны и Усово. Александр Данилович имел чин поручика, а сословная принадлежность жителей сёл — помещики. Прошло чуть более двух лет — и вот новый высочайший указ о пожаловании царскому любимцу оставшихся трёх сёл в Слободском стане Козловского уезда: Ломового, Истобного и Климово. Меншиков за это время стал губернатором, а коренные жители — крестьянами.».^[4]

Здесь следует отметить, что в той же в ревизской сказке Раненбургского уезда Рязанской губернии за 1811 г. среди жителей деревни Жабино, расположенной на правом берегу реки Ягодная Ряса напротив села Климово, указаны около 2-х десятков семей однодворцев Жабиных, значительная часть которых, также как и «наши», в 1808 г. выбыли в Оренбургскую губернию.

Как пишет автор статьи о переселениях в «Истории Оренбуржья»^[5] в начале XIX в. «началось активное переселение русских государственных крестьян из центрально-черноземных и других губерний. Они сотнями и тысячами устремлялись на восток, в Заволжье, оренбургские степи. … Крестьянское переселенческое движение этого времени, как и ранее, носило характер стихийного, слабо регулируемого властями миграционного процесса». Согласно правилам 1806 г. чтобы получить разрешение на переселение, государственные крестьяне должны были «не иметь податных недоимок» и получить удостоверение «о допуске к водворению» на новом месте. «Ежегодно возникали на свободных казённых землях новые селения государственных крестьян. В Оренбургском уезде в 1807 г. переселенцами были основаны сёла Воздвиженское, Софийское, в 1809 г. — Михайловка (Шарлык), Зобово, Ратчино».

В книге «Религии Оренбургского края»^[6] авторы отмечают, что «на территорию современной Оренбургской области молоканство занесли выходцы из Рязанской губернии. В 10-е годы XIX в. тамошние однодворцы подселились «немалым количеством» в деревни Воздвиженка (ныне Пономарёвского района) и Софиевка, а также одной семьёй в Ратчино (ныне обе Шарлыкского района Оренбургской области)».

«…именуемые малаканы, … не имеют на себе и не изображают рукою при молитве крест, не поклоняются святым образам, а притом не содержат и совсем даже не почитают ни в какое время постов, а поклоняются просто без крестного изображения, на степь, удостоверяя в том, что они молитву, якобы, приносят Богу не рукою, а духом». ^[7]

Посланный для «увещевания отступников» священник в 1818 г. пытался переписать окрестных молокан, однако получил от них отказ: «а тебя мы и знать не хотим».

«Между тем, распространение молоканского учения в Оренбургском крае продолжалось путём пропаганды и присоединения через межконфессиональные браки. Например, в апреле 1818 г. однодворец с. Софиевка, молоканин Василий Петрович Жабин повенчался «по своему обряду … в простой своей избе» с православной однодворкой Анной Артемьевной Жабиной»^[8].

С большой долей уверенности можно утверждать, что к указанному межконфессиональному браку имеет отношение «наш» Василий Петрович Жабин, у которого в 1819 г. родился сын Гаврила, и который в 1834 г. с семьёй переселён в Закавказские провинции.^[9]

Как гласит «Ревизская скаска 1811 года сентября дня Оренбургской губернии и округи деревни Софийской однодворцам переведенным из Резанской губерни из разных округ о состоящих мужеска полу душах» в деревне Софийская Оренбургского уезда той же губернии проживали (данные на: 1795 г. / 1811 г.)^[10]:

Жабин Пётр Степанович — (42 лет / 58 лет)
у Петра дети:
Григорий (25 лет / 41 лет);
Василий (1 неделя / 16 лет);
Тимофей (вновь рожд. / 14 лет)
у Григория дети:
Афанасий (вновь рожд. /15 лет) (1796 г. р.);
Антон (вновь рожд. / 10 лет).

По данным ревизской сказки однодворцев за 1834 г. в селе Софийское Оренбургского уезда Оренбургской губернии проживали (данные на 1816 г.)^[11]:

Жабин Пётр Степанович — (62 лет)
у Петра Степанова от 1-й жены сын Григорий — (45 лет)
у Григория дети: Афанасий — (19 лет) /-; Антон — (14 лет)
у Петра Степанова от 2-й жены сын Василий — (20 лет).

В указанной ревизии имеется запись о том, что в 1826 г. по указу Оренбургской Казённой палаты Жабины переселены в Бузулукский уезд.

Переселение семьи подтверждено ревизской сказкой за 1834 г. государственных крестьян деревни Покровка Сумина тож Съезженской волости Бузулукского уезда Оренбургской губернии, где так же указано, что Пётр Жабин, его сыновья Григорий и Василий, а также дети Григория: Афанасий и Антон переселены по указу Оренбургской казённой палаты в 1833 г. в Закавказские провинции^[12]:

Однако, в ревизской сказке за 1850 г. государственных крестьян Бузулукского уезда Усмановской волости деревни Покровка^[13] указано, что Афанасий Григорьев Жабин (36 лет) с сыновьями: Семёном (4 лет) и Василием (1 года), братом Антоном (30 лет), дядей Василием (37 лет) и детьми Василия Петрова: Гаврилой (15 лет), Иваном (10 лет), Филиппом (6 лет) и Виктором (4 лет) переселены в Закавказские провинции в 1834 г.

И это не ошибка в записях. Объяснение разным датам в разных ревизских сказках получено из архивных документов, а именно из дела «О переселении казённых крестьян Оренбургской губернии разных селений, содержащих молоканскую секту в Закавказские провинции»^[14].

Письмо Министра Финансов от 26 апреля 1833 г. № 1526: «Бузулукского уезда Съезженской волости деревень Максимовка Съезжина тож, Жабиной и Покровки Сумина тож, повторенный от Ясашных крестьян содержащих малаканскую секту Фёдор Новосильцев просит меня о дозволении ему с товарищами в числе 104 душ переселиться в Закавказские провинции. Я предписываю Оренбургской Казённой Палате немедленно рассмотреть оное и если упомянутые крестьяне точно содержат молоканскую секту и на основании ВЫСОЧАЙШЕ утверждённых 1 марта 1824 и 31 января 1831 г. правил будет следовать дозволить им переселиться, не воспрещая сего им».

Таким образом, на 1 мая 1833 г. переселенцы ещё не получили разрешение на переезд, (первое ходатайство было подано в феврале 1832 г.) и, следовательно, не начали движение в Закавказье. Более того, ожидая «скорого» разрешения, молокане распродали имущество и продовольственные запасы и «не занимались прошедшим летом хлебопашеством», отчего положение их сильно осложнилось.

Письмо Министру Внутренних дел от 20 ноября 1833 г. № 13388: «Однодворцы Бузулукского уезда Еженской и Курманаевской волостей, в числе 170 душ, следуя из мест своих, с увольнительными билетами волостного правления, на поселение в Закавказские провинции через Вольский уезд, остановились в селе Тяглово озеро по случаю наступления холодного времени, и по неурожаю в тех местах через которые они должны проходить хлеба, затрудняясь далее следовать с семействами своими, в коих заключаются и малолетние их дети, с тем предположением, чтобы с наступлением весны отправиться в места предназначенные их поселению. Для зимнего же продовольствия своего с семействами и имевшего с ними скота закупили и хлеба и сена, и поместились на наёмных от себя квартирах у Тягловских жителей. По уважению холодного времени, и неурожая в том краю, куда они следуют хлеба, Земской Суд разрешил оставить их до весны на квартирах означенного села, с оплатою за них от самих их, не стесняя тягловских жителей, причём строго наблюсти, дабы они, быв малаканской секты, отнюдь не смели распространять оной, по вскрытии же весны понудить их к выезду в предположенный путь».

Письмо Министра финансов 16 мая 1834 г. № 1508: «Вышеуказанные однодворцы, в количестве уже 170 душ, получили разрешение на переход в Закавказье в августе 1833 г. и в виду того, что они приготовлены уже к выходу и на основании § 89 ВЫСОЧАЙШЕ утверждённых правил о 8-й народной переписи [1834 г.] предоставлено отобрать о семействах их ревизские сказки и предоставить к ней. В апреле сего года, согласно ходатайству Г. Главноуправляющего тамошним краем [Кавказской области] предписано от меня приостановить переселение в Закавказские провинции впредь до урожая в тамошнем краю хлеба. И если прибывшие в Вольский уезд молокане доселе находятся в селении Тягловом озере, то дозволить им проживать там впредь до получения от Кавказской области благоприятных сведений и получения от меня уведомления о новом водворении».

Из вышеприведённой переписки Министров Финансов и МВД Российской империи с губернатором Саратовской губернии и руководителем Казённой Палаты Оренбургской губернии следует, что молокане-переселенцы, следующие из Оренбургской губернии в Закавказские провинции, вынуждены зимовать в Саратовской губернии, вследствие чего само переселение затянулось на долгие два года. Несмотря на организованную правительством расквартировку в зимний период «трудности в пути приводили к тому, что в Закавказье переселенцы прибывали совершенно разорёнными».

«В путь брали только самое необходимое, укладывали на подводы, усаживали детей, а взрослые большую часть пути проходили пешком. Шли обычно большими партиями. До сих пор в памяти стариков живы слова их дедов, как «на одной лошадёнке две-три семьи тащились».^[15]

Таким образом, Афанасий Григорьевич Жабин за 25 лет своей жизни трижды поменял местожительство:

• в 1808 г. из Рязанской в Оренбургскую губернию,
• в 1826 г. в другой уезд внутри Оренбургской губернии,
• в 1834 г. через Саратовскую губернию в Закавказские провинции.

Теперь понятны и объяснимы сила духа Жабиных, их трудолюбие, упорство и целеустремлённость в достижении результата, ответственность за близких и перед близкими.

С большой долей уверенности можно предположить, что «наши» Жабины жили в селении Хильмилли с момента его основания. Так в «Списках молокан-переселенцев, описи имущества, урожаев и метрических книг села Алты Агач» на 1838 г.  встречается Антон Жабин. А в аналогичных списках «молоканского селения Топчи Ширванской провинции» за тот же 1838 г. указываются: бракосочетание 30 сентября 19 летнего Карпа Жабина на ровеснице Афдосье? Новосельцевой; семейные хозяйства Жабиных – Антона (4 чел.), Аникея (4 чел.), Василия (2 чел.), Никифора (5 чел.), Степана (2 чел.), Фёдора Адриянова (3 чел.); единоличные хозяйства Жабиных – Василия, Кондратия, Тимофея, Фёдора, Фомы, Харлана; а также в списках малоимущих сирот или вдовствующих – Егора, Кузьмы, Якова Жабиных.

Село Хильмилли расположено в долине между пологих гор Большого Кавказского хребта на правом берегу реки Козлучай в 105 км от Баку.

«В 1834 году были поселены на урочище Алты-Агач выходцы из России по добровольному желанию, а в 1840 году из переселившихся из села Алты-Агач, в числе 315 душ мужского пола, основано новое село на урочище Хильмилли. Оба села состоят и в настоящее время в Кушинском участке, из населения молокан преимущественно. В 1843 году на урочище Чухур-Юрт поселились переселенцы из Карабахского уезда Варащинского участка села Кызыл-Кишлака, в числе 57 душ мужского пола и 46 женского пола молоканской секты и переселенцы из России. Также в 1843 году поселены при станции Маразы Кобринского участка, тоже молокане из России, а в настоящее время, в 1844 году, основано новое поселение на урочище Джабаны Кущинского участка».^[16]

В «Записках Кавказского отдела Императорского Русского географического общества» приводится рассказ хильмиллинского старожила: «Мы шли сюда кто год, кто два, а то и три. Не знали, куда идём, что нас ожидает; шли семьями, с малыми детьми, да с больными. И холод, и голод, и побои перетерпели; шли на верную смерть. Пока передвигались через русские земли, ничего, ещё можно было терпеть. Хотя и встречали нас православные, как людей чужих, отщепенцев, а, всё-таки, кое-как кормили; работаешь, бывало, целый день, как вол, а вечером и есть дадут. А как дошли до Каспия, то хоть ложись и помирай; кругом татарва, хлеба не найдёшь. Вот тогда то, до самого места, где наши сёла теперь, понатерпелись всего. Не дай Бог в другой раз».^[17]

Родословную Жабиных с середины XIX в. и до начала XX в. описал Михаил Иванович Кутуков (тесть Александра Ивановича Илясова) в 70-е годы прошлого столетия. Воспоминания своего отца передала мне Раиса Михайловна Илясова, за что ей большое спасибо. Из составленной Кутуковым М. И. родословной, в которой даты рождения и смерти указаны в соответствии с надписями на надгробиях предков, следует, что первым Жабиным «нашей» ветви рода Жабиных переселившимся в Хильмилли был Василий Афанасьевич Жабин (1831–1898 гг.).

Эта информация стала отправной точкой в генеалогических исследованиях рода Жабиных. То есть, следовало искать Афанасия Жабина, родившегося в России. Без воспоминаний Кутукова М. И. сегодня не представлялось бы возможным узнать какими они были наши предки.

Ниже приведены выдержки из воспоминаний Михаила Ивановича Кутукова:

«Жабин Василий Афанасьевич родился в 1831 г., а умер он в возрасте 67 лет. Семья у него была очень большая, было у него много сыновей и дочерей. Долго он держал их в одной семье. У сыновей появлялись дети. За стол садились по очереди, сперва мужики, потом бабы и в последнюю очередь — целая стая детей. В общем семья была около 30 человек.
Иван Васильевич Жабин (1852–1895 гг.) родился в 1852 г., как и все сельчане, занимался сельским хозяйством, а в зимнюю пору и в свободные минуты от хозяйственных работ, портняжил. Жизнь его была недолгой. Умер он 24 августа 1895 г. в возрасте 43 лет.
Жена Ивана Васильевича Жабина — Анисия Григорьевна Жабина, в девичестве её фамилия — Наумкина, родилась в 1853 г. В возрасте 42 лет она стала вдовой, имея в доме пятерых детей. Самая старшая дочь — Машаня была в возрасте 14-15 лет, Мотрюня 13 лет, старший сын Фёдор — 10 лет, младший сын Тимофей — 3 лет и маленькая дочурка Анастасия — полтора года. В доме, как говорится, не осталось рабочих рук. В силу тяжёлого положения бабушке Анисии пришлось подумать о втором замужестве. В 1896 г. умирает младшая доченька-Настя, в доме осталось четверо детей. Кому же нужна вдова с четырьмя детьми? Но нашёлся человек — это был Герасим Киреевич Караваев. 9 февраля 1896 г. бабушка Анисия вышла замуж за Герасима Караваева.
В 1900 г. в семье Караваева Герасима Киреевича и Анисии Григорьевны появился третий сын, которому нарекли имя Иван.
9 февраля 1913 г. дедушка Герасим умирает. А в 1914 г. бабушка провожает на войну своего любимого сына Тимофея Ивановича — брата моей матери.
Жабин Тимофей Иванович — он ходил, широко расставив ноги, и «косил» левой рукой. Его косорукость была не врождённой, а приобретённой после ранения в 1914 г. Трудился он кузнецом в деревне и в образе кузнеца, стоящего у наковальни и горна с подвязанным кожаным фартуком, напоминал образ богатыря. Когда он бил по раскалённому металлу и от его удара разлетались огненные брызги, казалось, что это огненная сила вылетает из его могучих рук».

В «Именных списках убитых, раненых и без вести пропавшим нижним чинам»^[18] за 1914 г. от селения Хель-Мели-Секет Шемахинского уезда Бакинской губернии Кавказского наместничества значится ефрейтор Тимофей Иванович Жабин, раненный 21 августа 1914 г.

В воспоминаниях Михаила Ивановича Кутукова есть словесный портрет и Фёдора Ивановича Жабина (1884–1942 гг.):

«Был он худощав на тело, но сильный. Был он среднего роста и держал он себя по-солдатски браво. Его чёрные глаза всегда были с ярким огоньком. Головы своей не вешал и грудь свою держал навыкат. Когда он говорил, на него было любо смотреть. Его чёрные глаза горели яркими угольками. Его речь лилась, как ручеёк, но иногда этот ручеёк превращался в бурную реку, когда он говорил о чем-то гневно. Говорил он спокойно о простых людях, ласково и нежно о хороших людях, но гневно и возбуждённо о людях со злою душой. Он любил ласку, но и сам умел приласкать отцовской, мужской любовью. Но в нем была замечательная черта, — он не был злопамятным, и всякий гнев с него быстро сходил.
Дядя Фёдор был гневен и горяч, но одновременно был сердечным и любящим своих детей, родных и друзей. Был общительным и чутким.
Чёрная густая борода, усы и прямые волосы в сочетании с прямым носом придавали ему вид цыганского молодца. Его прямая, быстрая, уверенная походка ободряла идущего рядом с ним в ногу. Говорят, что он по своему характеру похож на своего отца, дедушку Ивана Васильевича Жабина.
Он был на войне на Кавказском фронте, под самым Эрзерумом в Турции (город, в котором турки тотально вырезали всё армянское население. Вначале 1895-го, убив порядка 60 тысяч армян в городе и пригородах, к приходу русской армии в 1916 в городе оставалось менее двух сотен армян, ну, а к 1919 г. в Эрзуруме не осталось ни одного армянина), он видел, как в 1918 г. горела Шемаха.
В памяти моей дядя Фёдор остался как добрый и милый человек, в котором нет лжи и лицемерия. Был он настоящим тружеником и всё, что он имел, всё добыто его потом, его трудом».

Подводя итоги вышеизложенному, можно с уверенностью сказать, что Жабины всегда занимали активную жизненную позицию, которую вместе с трудолюбием, целеустремлённостью, ответственностью перед близкими и за близких, привитые предкам рода в период неоднократных переселений, передали своим потомкам.
Людмила Андреевна Григорьева /Полежаева/, 28 октября 2018 г.

Приложения:

• Поколенная роспись Жабиных;
• Нисходящая роспись Жабиных;
• Родословное древо Жабиных;
• Фотоальбом Жабиных;
• Илясов А. И. Фронтовые пути-дороги Жабина Фёдора Фёдоровича.

• Григорьева Л. А. Илясовы. 10 поколений // Молокане: материалы к истории. http://molokans.ru - 01.12.2019
• Григорьева Л. А. Жабины: из Раненбургского уезда в Закавказские провинции // Молокане: материалы к истории. http://molokans.ru - 28.10.2018